На Рождество король Генрих призвал графов, епископов, аббатов и самых знатных подданных королевства в Вестминстерский дворец, чтобы обсудить положение дел. Воинство эльфов в те дни вовсе не было для Англии новостью. Во многих частях страны издавна существовали поселения волшебных жителей. Некоторые из них скрывались под таинственной пеленой, некоторые же стояли совершенно открыто совсем недалеко от христианских деревень. Собранный королем Генрихом совет пришел к выводу, что в общем и целом эльфы жестоки от природы. Они похотливы, лживы и вороваты. Они соблазняют молодых мужчин и женщин, сбивают с дороги путников, воруют детей, скот и зерно, а кроме того, поразительно ленивы: много тысячелетий тому назад научившись обтесывать камень и обрабатывать дерево, народ этот вовсе не утомляет себя сооружением жилищ. Большинство предпочитает обитать в местах, которые они называют замками, хотя на самом деле это всего лишь «бруги» — земляные курганы непостижимой древности. Дни сиды проводят в попойках и танцах, в то время как ячмень и бобы гниют, неубранные, в полях, а скот замерзает на пронизанных ветрами склонах. Все члены королевского совета сошлись во мнении, что, если бы не магическая сила и, дар почти полного бессмертия, весь народ эльфов уже давно бы вымер от голода и жажды. И вот этим-то ни на что не годным, несостоятельным и опрометчивым существам удалось вторгнуться в хорошо защищенное христианское королевство, выиграть несколько битв и овладеть всеми крепостями, какие попадались на их пути. Все говорило о такой степени целеустремленности, которая прежде никогда в эльфах не встречалась.

Никто не знал, что это означает.

В январе Волшебная Рать покинула Йорк и отправилась на юг. Остановилась она возле Трента. Король Генрих со своим войском встретил «Даоин Сид» на берегу реки, недалеко от Ньюарка, и вступил в бой.

Еще до начала сражения по рядам армии короля Генриха пронеся волшебный ветер и раздались нежные звуки свирели. Услышав музыку, множество коней сорвалось и убежало в стан противника, причем некоторые унесли на себе и несчастных всадников. После этого каждый из воинов услышал голоса близких — матерей, отцов, детей, возлюбленных. Они призывали вернуться домой. С неба спустилась стая воронов. Зловещие птицы клевали воинов в лицо и не давали им увидеть ничего вокруг, застилая взгляд черными крыльями. Таким образом, англичанам пришлось противостоять не только силе и воинской ярости сидов, но и собственным страхам, внушенным магической ратью. Нечего удивляться, что битва оказалась весьма скоротечной и король Генрих потерпел сокрушительное поражение. В тот миг, когда звуки боя стихли и сомнений в разгроме англичан не осталось, на многие мили вокруг громко запели птицы — они открыто радовались победе пришельцев.

Король вместе со своими советниками дожидался появления вражеского вождя или военачальника. И вот наконец ряды «Даоин Сид» раздвинулись, и вышел некто.

Юноше было меньше пятнадцати лет. Как и все остальные воины, он был одет в потрепанное черное платье из грубой шерстяной ткани. Длинные черные волосы, как и волосы его товарищей, ниспадали прямыми прядями. Он не говорил ни по-английски, ни по-французски (именно эти два языка в то время имели хождение на территории Англии), чем также не отличался от сородичей, но изъяснялся исключительно на магическом диалекте [108] .

Юноша был бледен и красив. Лицо его казалось торжественным. Никто не усомнился, что это человек, а не эльф.

По меркам норманнских и английских графов и рыцарей, впервые увидевших его в тот день, чужак едва ли мог бы считаться цивилизованным человеком. Никогда прежде он не видел ни ложки, ни стула, ни железного котелка, ни серебряной монеты, ни восковой свечи. Ни один магический клан, ни одно королевство эльфов того времени не обладали такими вещами. Когда король и юноша встретились, чтобы разделить между собой Англию, Генрих сидел на деревянной скамье и пил вино из серебряного кубка; победитель же уселся на пол и принялся пить козье молоко из каменной чашки. Хронист Ордерик Виталий [65+] , тридцать лет спустя описывая эти события, повествует, как в самый разгар важных переговоров один из воинов «Даоин Сид» склонился над грязными волосами своего повелителя и к ужасу англичан принялся усердно вылавливать вшей.

В числе воинов Волшебной Рати состоял молодой норманнский рыцарь по имени Томас Дандейл [109] . Тот, хоть провел в плену у Волшебной Рати много лет, помнил родной французский язык и смог выступить переводчиком.

Король Генрих спросил, как зовут юношу. Тот ответил, что у него нет имени [110] .

Король Генрих поинтересовался, зачем он пошел войной на Англию.

Мальчик ответил, что он — последний представитель аристократического норманнского рода, которому отец Генриха, Вильгельм Завоеватель, даровал земли на севере Англии. Владенья его родичей захватил жестокий сосед, Юбер де Котентен. Юноша поведал также, что его отец обращался к Вильгельму II (брату и предшественнику короля Генриха) с просьбой восстановить справедливость, но ответа так и не получил. Вскоре отца убили. Самого же мальчика, тогда еще младенца, люди Юбера похитили и бросили в лесу на погибель. Его спасли воины Волшебной Рати: они подобрали ребенка, выходили его и оставили жить в Стране фей. А сейчас он наконец вернулся.

Мальчика отличала свойственная юности вера в свою непререкаемую правоту и неправоту всех остальных. Он не сомневался, что часть Англии между Твидом и Трентом — справедливое возмещение за неспособность норманнских королей отомстить убийце его семьи. Исключительно по этой причине Генриху позволили сохранить южную половину собственного королевства.

Юноша поведал, что он — король в Стране фей, и назвал имя того властелина, которому подчинялся. Никто его не понял [111] .

В тот самый день юноша начал свое царствование, продолжавшееся более трехсот лет кряду.

Уже в четырнадцать лет он создал ту систему магии, которой мы пользуемся и сегодня. Или, точнее сказать, пользовались бы, если бы могли; большую часть его знаний мы уже утратили. Этот человек представлял собой безупречный сплав магии эльфов и человеческой решимости, которые соединились в его ужасающей целеустремленности. Мы не знаем, почему похищенный христианский ребенок неожиданно превратился в величайшего волшебника всех времен. И до, и после него другие дети оказывались пленниками в Стране фей, но ни один не сумел почерпнуть из своего жизненного опыта то же богатство. По сравнению с его достижениями все наши усилия кажутся жалкими и бесплодными.

Мистер Норрелл с Ганновер-сквер убежден, что все, имеющее отношение к Джону Аскглассу, должно быть выбито из современной магии, как выбивают моль и пыль из старого платья. Что же тогда в ней останется? Избавьтесь от Джона Аскгласса, и у вас не будет ничего, кроме пустого воздуха.

Из первого тома «Истории и практики английской магии» Джонатана Стренджа, изданной в 1816 г. Джоном Мерреем.

46

Со мной говорило небо…

Январь 1816

День выдался мрачным. Студеный ветер бросал снежные хлопья в окна библиотеки мистера Норрела, где Чилдермас писал деловые письма. Было всего лишь десять утра, но уже пришлось зажечь свечи. Тишину нарушали лишь потрескивание угля в камине да скрип пера по бумаге.