Едва ступив на землю Франции, он собрал армию и двинулся на север, в Париж, навстречу своей судьбе, то есть войне против всего мира. Естественно, он хотел вернуть себе титул императора, только еще не решил, императора чего. Он всю жизнь стремился превзойти Александра Македонского, поэтому мог бы направиться на восток. Когда-то он совершил экспедицию в Египет и добился там определенных успехов. Он мог пойти на запад — говорили, что в Шербуре стоит флот, готовый доставить императора и его армию в Америку для завоевания новых неведомых земель.

Однако какие бы планы ни вынашивал Наполеон, все его противники сходились во мнении, что первым делом он нападет на Бельгию. Поэтому герцог Веллингтон отправился в Брюссель и принялся ждать злейшего врага Европы.

Английские газеты полнились слухами: Бонапарт собрал войска, он поразительно быстро идет на Бельгию, он уже там, он побеждает! На следующий день выяснялось, что он еще не выступил из Парижа.

В конце мая Джонатан Стрендж последовал за герцогом Веллингтоном и его армией в Брюссель. Последние три месяца он тихо жил в Шропшире, размышлял о магии, и нам легко понять его растерянность. Однако, погуляв по городу часа два, он понял, что дело не в нем, а в самом Брюсселе. Стрендж знал, как должны выглядеть города во время войны, но столица Бельгии так не выглядела. Здесь не маршировали солдаты, не проезжали повозки с провиантом, не видно было озабоченных лиц. Вместо них он видел модные лавки и дам в роскошных экипажах. Конечно, повсюду можно было встретить офицеров, но выглядели те отнюдь не воинственно. (Один сосредоточенно чинил маленькой девочке игрушечную парасольку.) В городе много смеялись и шутили, словно сюда не движется с войсками Наполеон Бонапарт.

Кто-то окликнул Стренджа. Обернувшись, он увидел своего приятеля, полковника Маннингема, который немедленно предложил вместе ехать к леди Шарлотте Гревилл (английской даме, проживавшей в Брюсселе). Стрендж отказался, заметив, что его не приглашали, к тому же он должен найти герцога. Маннингем заявил, что приглашения не требуется, а герцога с тем же успехом можно искать в гостиной леди Шарлотты.

Через десять минут Стрендж уже входил в роскошные апартаменты, где было полно гостей, в том числе немало старых знакомых. Здесь были офицеры, красавицы, щеголи, британские политики и пэры Англии от баронетов до герцогов. Все громко шутили на тему предстоящей войны. Для Стренджа это было ново — война как модная забава. В Испании и Португалии солдаты считали себя несчастными и заброшенными. Британские газеты писали о боевых действиях в самых мрачных тонах. А здесь, в Брюсселе, каждый хотел быть офицером его светлости герцога Веллингтона. Почти такой же почетной считалась должность волшебника его светлости.

— Зачем Веллингтону все эти люди? — шепотом спросил Стрендж у Маннингема. — Что будет, когда нападут французы? Напрасно я сюда пришел. Сейчас начнут расспрашивать о размолвке с Норреллом, а я не хотел бы об этом говорить.

— Ерунда! — ответил полковник тоже шепотом. — Здесь до этого никому нет дела! К тому же герцог здесь!

По залу прошло волнение — появился герцог.

— А, Мерлин! — воскликнул он, заметив Стренджа. — Рад вас видеть! Вашу руку! Вы, конечно, знакомы с герцогом Ричмондским? Нет? Тогда позвольте мне вас представить!

Собрание и раньше было довольно шумным, но с приходом герцога оживилось еще сильнее. Все взгляды устремились на него — с кем он беседует, с кем флиртует? Вел он себя так, словно приехал в Брюссель с одной целью — развлечься. Впрочем, всякий раз, как Стрендж пытался отойти от герцога, тот останавливал его взглядом, словно говоря: «Нет, останьтесь. Вы мне нужны!» Наконец он придвинулся к Стренджу и, улыбаясь, прошептал ему на ухо:

— Ну вот, полагаю, довольно. Идемте! Рядом есть оранжерея, мы поговорим там.

Они вышли из зала и удалились под сень пальм и прочих экзотических растений.

— Хочу предупредить, — обратился к Стренджу герцог, — здесь вам не Испания. Там для каждого ребенка, женщины и мужчины французы — смертельные враги. Здесь все по-другому. В Брюсселе у Бонапарта на каждой улице есть друзья, их немало и в наших войсках. В городе полно шпионов. Поэтому наша задача — ваша и моя — делать вид, будто Наполеон обречен на поражение. Смейтесь, Мерлин! Выпейте чаю. Это укрепит ваши нервы.

Стрендж попытался изобразить беззаботную улыбку, но тут же нахмурился и, чтобы герцог этого не заметил, спросил, что его светлость думает об армии.

— О! В лучшем случае ее можно назвать просто плохой. Это самая разношерстная армия, которой я когда-либо командовал. Британцы, бельгийцы, голландцы, немцы. Представьте себе, что вам предстоит построить стену из дюжины различных материалов. Каждый сам по себе неплох, но будет ли такая стена прочной? Не рассыплется ли она? Пруссаки обещают сражаться на нашей стороне. Блюхер — замечательный старик. Славный вояка. — (Он говорил о прусском генерале.) — К сожалению, он не в своем уме. Уверен, что забеременел.

— Вот как?

— И родит слоненка.

— Понятно.

— Однако вы должны немедленно приступить к работе! Книги у вас с собой? Серебряная чаша? Место для работы выбрали? У меня сильное предчувствие, что Бонапарт подойдет с запада, со стороны Лилля. Я пошел бы оттуда. Наши друзья из Лилля пишут, что он войдет в город с часу на час. Вот вам задание: следить за западной границей. Как только заметите признаки неприятеля, немедленно известите меня.

В следующие две недели Стрендж вызывал видения тех районов где, по мнению герцога, должны были появиться французы. Веллингтон дал ему в помощь большую карту и молодого офицера, которого звали Уильям Хедли-Брайт.

Хедли-Брайт был одним из тех счастливчиков, к которым всегда благоволит Фортуна. Все ему давалось легко. Он был единственным обожаемым ребенком богатой вдовы. Он хотел сделать карьеру военного, и друзья устроили его на службу в элитный полк. Он хотел приключений и острых ощущений, и герцог Веллингтон сделал его своим адъютантом. Потом, когда он решил, что кроме карьеры офицера его чрезвычайно интересует магия, герцог назначил его помощником великого и загадочного Джонатана Стренджа. Впрочем, позавидовать Хедли-Брайту мог только очень злой человек — он обезоруживал своей веселостью и мягким нравом.

День за днем Стрендж и его помощник осматривали старинные укрепленные города на западе Бельгии, вглядывались в улицы и площади, озирали равнины под бескрайним небом. Однако французы не появлялись.

Жарким душным днем в середине июня они сидели за этим занятием. Было около трех часов дня. Денщик не позаботился убрать грязные кофейные чашки, и над ними жужжала муха. В открытое окно сочились запахи лошадиного пота, гнилых персиков и скисшего молока. Хедли-Брайт, сидя на стуле, демонстрировал один из талантов, которым обладают только солдаты, — засыпать где угодно и когда угодно.

Стрендж посмотрел на карту и ткнул в нее пальцем наобум. В воде, налитой в серебряное блюдо, появился пустынный перекресток дорог, рядом с которым стояла ферма и несколько домов Стрендж наблюдал за видением. Ничего не происходило. Глаза у волшебника начали слипаться, он чуть не задремал, когда увидел что на картинке появилась группа солдат. Они притащили пушку и теперь устанавливали ее, маскируясь в рощице из нескольких вязов. Действовали они очень поспешно. Стрендж толкнул Хедли-Брайта.

— Это что за ребята? — спросил он.

Хедли-Брайт, протирая глаза, посмотрел на воду. Солдаты у перекрестка были в зеленых мундирах с красными обшлагами. Их становилось все больше.

— Нассаусцы, — ответил Хедли-Брайт. — Солдаты принца Оранского. Все в порядке. Это где?

— Перекресток в двадцати милях от города. Место называется Катр-Бра.

— А! Можно не тратить время! — заявил Хедли-Брайт, зевая. — Это по дороге на Шарлеруа. Там недалеко прусская армия — мне так говорили. Интересно, а эти ребята из Нассау именно там должны находиться? Вроде бы нет… — Он принялся листать бумаги, в которых была указана дислокация войск союзников. — Действительно, не там…