Стрендж перевел дыхание.

— Сэр! — горячо вступился за друга мистер Хонифут. — Попрошу вас обращаться к этому джентльмену с должным почтением. К сожалению, вам не довелось знать его так хорошо, как мне, поэтому можете поверить на слово — оскорблять кого бы то ни было ему в высшей степени несвойственно!

Стрендж что-то недовольно буркнул.

— И впрямь странно, что люди способны проникать в чужие сны, — заметил Генри Вудхоуп. — Определенно это не мог быть один и тот же сон.

— Боюсь, что вы ошибаетесь, — вздохнул мистер Сегундус. — Как только я вошел в сад, я понял, что кругом невидимые двери, и так я проходил сквозь них, пока не заснул и не оказался в сне этого джентльмена. Однако не я устанавливал эти двери, не я открывал их. Я просто хотел увидеть, что за ними.

Генри Вудхоуп уставился на мистера Сегундуса, словно не вполне понял его речь.

— Не думаю, что это был один и тот же сон, — повторил он еще раз, словно неразумному ребенку. — Что вам снилось?

— Дама в синем — полагаю, мисс Авессалом.

— Ну, разумеется, мисс Авессалом, кто ж еще? — вскричал Стрендж взволнованно, словно это объяснение было самым естественным на свете. — Однако, к сожалению, на свидание к мисс Авессалом пришли сразу два джентльмена. Разумеется, она разволновалась и немедленно исчезла! — Стрендж покачал головой. — В Англии не найдется и пяти человек, способных проникнуть в чужой сон, и один из них оказался здесь и помешал моей встрече с дочерью Авессалома! Не могу поверить! Я самый невезучий человек во всей Англии! Видит Бог, мне пришлось изрядно потрудиться, чтобы увидеть этот сон. Три недели, не смыкая глаз, я готовил заклинание вызова, и все для того…

— Но ведь это великолепно! — перебил его мистер Хонифут. — Это удивительно! Даже мистер Норрелл не смог бы свершить подобного!

— Вовсе нет, — Стрендж обернулся к мистеру Хонифуту, — все не так сложно, как вам кажется. Сначала вы посылаете приглашение — подойдет любое заклинание вызова. Я использовал Ормскирка [44] . Разумеется, над ним пришлось потрудиться, чтобы мы с мисс Авессалом попали в мой сон одновременно. Заклинание Ормскирка такое неточное, что вызываемый может явиться, когда ему заблагорассудится, и сочтет свои обязательства исполненными Признаю, это оказалось не так-то просто, и, пожалуй, я доволен результатом. Затем следует с помощью заклинания усыпить самого себя. Я, конечно, слышал о таких заклинаниях, однако ни единого не знал, поэтому вынужден был изобрести собственное — довольно слабое, но что поделаешь?

— Боже милосердный! — воскликнул мистер Хонифут. — Вы хотите сказать, что вся эта магия вашего изобретения?

— Ну… — отвечал Стрендж, — у меня был Ормскирк, я работал на основе Ормскирка.

— Не лучше ли было бы воспользоваться заклинанием Хизер-Грея? — спросил мистер Сегундус [45] . — Простите, что даю советы — сам-то я не практикующий волшебник, тем не менее Хизер-Грей всегда казался мне более подходящим.

— Неужели? — удивился Стрендж. — Конечно, я слышал о Хизер-Грее. Я даже состою в переписке с джентльменом из Линкольншира, утверждающим, что у него есть экземпляр Хизер-Греевской «Анатомии минотавра». А что, этот Хизер-Грей действительно заслуживает внимания?

Мистер Хонифут заявил, что, напротив, Хизер-Грей отнюдь не заслуживает внимания, а его книга — глупейшее сочинение на свете. Мистер Сегундус возразил, и Стрендж, увлекшись спором, почти забыл, что еще недавно досадовал на мистера Сегундуса.

Да и кто мог долго злиться на мистера Сегундуса? Вероятно, есть на свете люди, которых возмущает дружелюбие и любезность, раздражает мягкость и добродушие, однако Джонатан Стрендж, по счастью, не относился к их числу. Мистер Сегундус извинился за то, что испортил магический опыт Стренджа; тот с улыбкой и поклоном заверил мистера Сегундуса, что ему не о чем беспокоиться.

— Я даже не спрашиваю вас, сэр, — сказал Стрендж, — волшебник ли вы. Легкость, с которой вы проникли в мой сон, свидетельствует о вашей магической силе. — Стрендж повернулся к мистеру Хонифуту. — А вы тоже волшебник, сэр?

Бедный мистер Хонифут! В какое затруднение поставил его этот простой вопрос! В глубине души он оставался волшебником и не любил напоминаний о том, что утратил. Мистер Хонифут отвечал, что был волшебником еще несколько лет назад, но вынужден против воли оставить это занятие. Изучение магии — старой доброй английской магии — что может быть лучше?

Стрендж слушал с некоторым удивлением.

— Не совсем понимаю, сэр. Кто мог заставить вас бросить занятия, если это противоречило вашей воле?

Мистер Сегундус и мистер Хонифут поведали, что состояли в Ученом обществе Йоркских волшебников, и о том, как мистер Норрелл уничтожил это общество.

Мистер Хонифут спросил, что думает Стрендж о мистере Норрелле.

— А, — улыбнулся Стрендж, — тот самый знаменитый мистер Норрелл — святой покровитель английских книготорговцев.

— Что-что? — переспросил мистер Хонифут.

— От Ньюкасла до Пензанса — везде, где существует книжная торговля — знают мистера Норрелла. Книгопродавцы улыбаются вам, кланяются и говорят: «Ах, сэр, вы опоздали! У меня было много книг по магии, но я продал их одному ученому джентльмену из Йоркшира». И всегда этим джентльменом оказывается мистер Норрелл. Вы можете рассчитывать, если, конечно, повезет, только на те книги, от которых мистер Норрелл отказался, а книги эти таковы, что ими впору растапливать камин.

Натурально, мистер Сегундус и мистер Хонифут захотели продолжить знакомство с мистером Стренджем, а его весьма увлекала возможность продолжить ученую беседу. После того как джентльмены выяснили детали («Где вы остановились?» — «Гостиница „Георг“ в Эвбери» — «Превосходно. И мы там же»), они решили вернуться вместе и отобедать в гостинице.

Когда они проходили мимо изваяний Короля-ворона, Стрендж поинтересовался, не посещали ли мистер Сегундус или мистер Хонифут Ньюкасл — древнюю столицу Короля на севере. Оказалось, что нет.

— Там такие двери на каждом шагу, — сказал Стрендж. — Первые изготовили, когда Король еще обитал в Англии. В Ньюкасле, куда ни поверни, на вас из мрачной, пыльной арки выступает Король. — Стрендж криво усмехнулся. — Однако лицо его всегда полускрыто, и он с вами никогда не заговаривает.

В пять часов они уселись за стол в общей комнате гостиницы. Мистер Сегундус и мистер Хонифут нашли Джонатана Стренджа приятным собеседником, живым и общительным. Генри Вудхоуп, напротив, усердно ел и посматривал в окно. Мистер Сегундус решил, что негоже забывать о нем, и, повернувшись к Генри, похвалил магический опыт Стренджа в Призрачном доме.

Генри Вудхоуп удивился.

— Я не знал, что это повод для поздравлений, — сказал он. — Стрендж не говорил, что занимается чем-то из ряда вон выходящим.

— А как же, дорогой сэр! — воскликнул мистер Сегундус. — Нам неизвестно даже, когда последний раз в Англии проводился подобный опыт!

— Я ничего не смыслю в магии. Полагаю, это весьма достойное занятие — я видел статьи о магии в лондонских газетах. Однако священнослужителю некогда читать газеты. Кроме того, я с детства знаю Стренджа как самого непостоянного человека на свете. Удивлен, что магия занимает его ум так долго. Полагаю, скоро он забросит и ее, как забросил все остальное. — Затем Генри Вудхоуп встал из-за стола и сказал, что прогуляется по деревне. Он пожелал мистеру Сегундусу и мистеру Хонифуту приятного вечера и покинул их.

— Бедный Генри, — вздохнул Стрендж, когда мистер Вудхоуп ушел. — Полагаю, мы смертельно утомили его разговорами о магии.

— Со стороны вашего друга было весьма благородно сопровождать вас в этом путешествии, если сам он не питает к магии никакого интереса.

— Несомненно, — согласился Стрендж. — Однако боюсь, что присоединиться ко мне Генри вынудила скука. Он гостит у нас уже несколько недель, живем мы весьма уединенно, а я почти все время отдаю моим занятиям.